Чем дольше отстаиваешь права, тем неприятнее осадок.
«Боже, Боже, таке старе i йде з кулеметом в лiс помирати», — такими словами встретила безвестная колхозница будущего генерала, дважды Героя Советского Союза Сидора Ковпака, легендарного партизанского «Деда», столкнувшись с ним на опушке Спадщанского леса в сентябре 1941-го. Ковпак был и впрямь немолод — 54 года. Много уже повидал, пережил на своем веку, накопил огромный разносторонний опыт, который очень пригодился ему в борьбе с гитлеровскими оккупантами
Сидора Артемьевича, как правило, рисуют эдаким сельским дядькой с Полтавщины, малообразованным и малокультурным. В советское время этот имидж подавали в позитивном ключе: такие вот, мол, самородки, из гущи народной, встали грудью... Четверть века назад автор одной из статей, посвященных 100-летнему юбилею Ковпака, задавался вопросом: «Как случилось, что этот простой крестьянин стал в годы Великой Отечественной партизанским генералом?». Нынче же, наоборот, предпочитают изображать его как фигуру чисто условно-идеологическую, выдвиженца по анкетным данным, просидевшего всю войну за спиной кадрового офицера Семена Руднева, который был у него комиссаром.
Но крестьянин этот был, как и положено партизану, далеко не так прост.
читать дальшеПартизан со стажем
Даже о дате рождения Ковпака нет единого мнения. В постановлении ВР, принятом 22 мая, сказано: «26 травня 2012 року виповнюється 125 років з дня народження... Сидора Артемовича Ковпака». Во многих источниках, однако, указано 25 мая 1887 г., а в последнее время любят щеголять уточненной датой — 7 июня. А май — это, дескать, по старому стилю.
В царское еще время Сидор успел отслужить срочную в армии, позднее в Первую мировую — «за веру, царя и отечество» — был ранен не раз, награжден несколькими Георгиевскими крестами и медалями. В гражданскую воюет на стороне красных, сначала организовав и возглавив партизанский отряд, потом — в 25-й Чапаевской дивизии. С 1919 г. — коммунист.
[Пока еще не «Дед». Сидор Ковпак в 20-е годы]
После победы остался в Красной Армии. Мало кому известно, что в это время Сидор Ковпак окончил престижное военное учебное заведение — высшую тактическо-стрелковую школу комсостава РККА «Выстрел», выпускниками которой были многие видные военачальники: Василевский, Катуков, Батов и др.
Затем работал помощником военкома и военкомом в Большом Токмаке, Геническе, Павлограде, Кривом Роге. Вскоре, правда, по состоянию здоровья вынужден был уйти из армии. К началу Великой Отечественной имел воинское звание полковник запаса, о чем также мало кто осведомлен. Так что звания у них с Рудневым, полковым комиссаром, были равные.
С 30-ми годами связана еще одна засекреченная страница биографии легендарного партизанского генерала. Ковпак окончил спецшколу ОГПУ по подготовке организаторов партизанской и подпольной борьбы. Один из преподавателей, полковник Илья Старинов, основоположник минно-диверсионного дела в Красной Армии, вспоминал: «Состав был самый разнообразный. Тут одновременно были юноши и девушки, и пожилые мужчины, непригодные для военной службы... учились под псевдонимами». При этом «к командирам партизанских формирований предъявлялись более высокие требования, чем к командирам подразделений и частей Красной Армии».
Старинов также подчеркивает, что Ковпак «имел опыт партизанской войны еще с гражданской». Отмечу попутно, что и комиссар соединения, генерал-майор Руднев, окончил в свое время не только Военно-политическую академию, но и партизанскую спецшколу. Старинов, который преподавал и там, узнал его, оказавшись в соединении в качестве представителя Украинского штаба партизанского движения (УШПД).
В 1930 г. Сидор Ковпак приехал в Путивль. Вскоре возглавил районный дорожный отдел, а в 1939-м стал председателем Путивльского горисполкома. Выпускник местного педтехникума вспоминал позднее: «Нам, студентам, часто приходилось встречаться с этим невысокого роста человеком, худощавым, но удивительно подвижным. Он никогда не ездил на машине, а всегда ходил пешком... По улице шел быстро, всегда окруженный людьми... Часто наведывался и в техникум, выступал перед нами. Но вот что удивительно: он никогда не призывал нас хорошо учиться. Сидор Артемьевич твердым голосом наставлял быть здоровыми, крепкими, смелыми, любить советскую землю и народ».
В предвоенные годы с Ковпаком случилась еще одна малоизвестная история: будущего народного героя намеревались арестовать как врага этого самого народа. Но, будучи своевременно предупрежден... начальником районного отдела НКВД, сумел скрыться и благополучно дождался, пока ситуация не переменилась для него в лучшую сторону.
Темная личность?
Некий И. В. Белоус, чьи записи (их можно найти в интернете) опубликованы, в частности, во Всероссийской мемуарной библиотеке, основанной Солженицыным, не пожалел для Ковпака ни грязи, ни желчи:
«По национальности он — никто, неизвестная темная личность. Газеты называли его «украинским батькой», но он не говорил, не читал и не писал по-украински. Говорили, что он — цыган. Был безграмотен, груб, мстителен — классический тип советского активиста. Разговорная речь — газетный партийный пропагандный язык... Своего личного мнения, слога, стиля — не имел... Кроме партбилета и особого учета в НКВД, ничего не заслужил.
За несколько лет до войны возглавлял в Путивле дорожный отдел райсовета, в работе которого ничего не смыслил. Путивляне видели его больше пьяным, чем трезвым, и называли «непутевым»... всегда заросший, небритый, с гнилыми остатками зубов и в грязном заношенном костюме...».
Оставив рассуждения о национальности Ковпака, остановимся на его способностях как командира. А для объективности процитируем мнение противника. Вот что говорится о Ковпаке в одном из фашистских донесений: «...Общепризнанный среди командиров и рядовых [партизан] специалист по хождению в дальний путь. Основной вид деятельности — налеты на тыловые части и воинские учреждения, находится в постоянном движении... Комплектуется [отряд] за счет бежавших из плена и [лиц] офицерского состава, фанатиков-молодежи, оставшихся в окружении. В Москве считают его «отцом партизанского движения на Украине»... Жизнью своей он не дорожит. Сам бывает в боях и имеет подражателей из молодежи...».
Рейхсфюрер СС Гиммлер категорически требовал от эсэсовского командования на Украине, чтобы «Ковпак живым или мертвым оказался в наших руках». И «в денежном эквиваленте» оценил партизанского вожака не скупо: «За голову провідника цієї банди на прізвище Колпак, встановлено нагороду в сумі 100.000 золотих», — сообщалось в подписанной СС и полицайфюрером дистрикта «Галиция» листовке.
Григорий Балицкий, Герой Советского Союза, командир партизанского отряда им. Сталина Черниговско-Волынского соединения, в дневнике охарактеризовал его так: «Сам Колпак редкозубый, хитрый и шутник, похож на цыгана. Колпак — подлинный герой, народный рыцарь» .
Украинский писатель Николай Шеремет, несколько месяцев в 1942—1943 гг. проведший в партизанских отрядах, в докладной записке на имя первого секретаря ЦК КП(б)У Никиты Хрущева сообщал: «Почти легендарной славой на Украине сейчас пользуется Герой Советского Союза тов. Ковпак С. А. Его любят и уважают партизаны и население, ненавидят враги. Скромный и простой в быте, ласковый, а когда нужно суровый, блестящий партизанский тактик и военачальник» .
Будучи вызван в Москву на совещание партизанских командиров, Ковпак и в кабинете Сталина встретил старого знакомого. А оказался им не кто иной, как главком партизанского движения, маршал Советского Союза Ворошилов — с ним Сидору Артемьевичу доводилось встречаться в гражданскую.
Пребывание Ковпака в столице ознаменовалось еще одним организованным им «рейдом» — так сказать, «кремлевским». Как-то партизанские вожаки засиделись допоздна в Кремле, наступил комендантский час, а пропусков для них, как оказалось, не выписали. Собирались уже там и заночевать. Но тут Сидор Артемьевич, резонно заметив, что во вражеском-то тылу никто из них с пропуском не ходит, изложил свой план. Поскольку все командиры получили военную форму с соответствующими знаками различия, они построились в колонну, а самого представительного «назначили» командиром. Расчет был на то, что пропуска проверяют у одиночек, а организованно движущееся подразделение ни у кого подозрения не вызовет. Так и случилось: партизан беспрепятственно выпустили из Кремля! И уж тем более ни разу не останавливал патруль на городских улицах.
Финал этой истории вполне предсказуем: Сталин узнав о «рейде» по ночной столице, пришел в ярость: «Выпустили из Кремля подразделение без пропуска? А завтра что — впустят?!». Меры были приняты незамедлительно... Впрочем, это тоже пошло на пользу делу, став своего рода экзаменом на бдительность для охраны.
Снимок на память. Ковпак и знаменитый снайпер Людмила Павличенко
Мой комиссар — не доярка!»
Конечно, характер у «Деда» был, мягко говоря, не сахар. Агент НКВД «Кармен», работавший в соединении, докладывал: «Коваля («Коваль» — партизанский псевдоним Ковпака. — Авт.) все боятся как огня — потому что как выпьет, так может кого угодно отхлестать плеткой». Той же нагайкой «Дед» и с пьянством боролся. Как докладывал Тимофею Строкачу, начальнику УШПД, политрук одной из опергрупп Минаев, «т. Ковпак плеткой как втянет разочка два-три, так и хмель проходит, поэтому случаи пьянки стали реже». Да и без этого орудия обходился: «Бьет морды бойцам до настоящего времени. 22.ІІІ. искал кучера штаба по имени Васька, с палкой, чтобы побить, но тот скрылся. 10.IV. избил радиотехника Карасева, 9.IV. угрожал расстрелом метеорологу Кох[у]».
Очень колоритные детали содержит отчет капитана госбезопасности Якова Короткова, направленного в соединение на должность заместителя Ковпака по разведке. «Ко мне подошли Ковпак и его зам. по хозчасти Павловский. Ковпак только ругался, а Павловский высказался: «У нас тут были майоры, капитаны, лейтенанты командирами. Мы их снимали, переводили в бойцы и расстреливали. А что тебя прислали?» Должность зама по разведке уже была занята Вершигорой, и менять его Ковпак не собирался. Капитана же распорядился зачислить рядовым бойцом. И, как констатировал Коротков, «на этом день... был закончен, если не считать, что Ковпак несколько раз послал меня к... матери».
Обнаружив среди доставленного груза вместо долгожданных взрывчатки и боеприпасов пропагандистские пакеты «Молодому партизану», Сидор Артемьевич приказал отправить их обратно, с надписью: «Молодому партизану Строкачу от старых партизан». При этом он, «употребляя самые что ни на есть похабные слова в присутствии бойцов и хозяев дома, где помещается штаб, высказывал свое негодование к Украинскому штабу партизанского движения и к... руководителю штаба» .
По отзыву младшего лейтенанта Галины Бабий, которая была в соединении радисткой, «Ковпак всегда обзывает всех дураками и ругает и, по-моему, думает, что... только он на что-нибудь способен, а больше никто ничего не понимает. Его очень трудно понять и трудно с ним о чем-либо поговорить, ничего не хочет понимать и если настоит на чем-либо — прав, или неправ — будет ругаться и спорить до истерики».
Но не стоит забывать, что крутой нрав партизанский генерал демонстрировал не только подчиненным. Когда Семена Руднева наградили сугубо «гражданским» орденом «Знак Почета», Ковпак примчался к радистам и тут же распорядился отправить на «Большую землю» телеграмму: «Мой комиссар — не доярка!». Адресовалось послание... Сталину. Но радисты передать его не решились.
К «органам» у «Деда» отношение было тоже своеобразное. Так, в одной из радиограмм «Кортнева» в 1943-м сообщалось, что он заявил: «Когда я был на приеме у тов. Сталина, он мне прямо сказал — если будут присылать к Вам НКВДистов... то гоните их оттуда, им делать там нечего». Сидор Артемьевич не прочь был для пользы дела козырнуть личным знакомством с Верховным. Например, упрекая УШПД опять-таки за малое количество взрывчатки, он писал Строкачу: «Есть сомнения, вы не информировали товарища Сталина. Вынужден рапортовать товарищу Сталину через радиостанцию Наркомата внутренних дел».
Постепенно у командования накопилось много претензий к слишком самостоятельному партизанскому генералу. Жалоб и доносов на него приходила уйма. Когда накопилась гора компромата, поступила команда прибыть в Москву. Но из соединения ответили: «Вылет Ковпака считаем нецелесообразным».
Вместо того чтобы прибыть в столицу, он повел соединение в очередной рейд — Карпатский. Об этом рейде сейчас тоже пишут много, разнообразно и противоречиво, силясь доказать, что направляли ковпаковцев в Карпаты для борьбы с УПА, а не с нацистами, и что во время рейда партизаны жестоко относились к местному населению. Не отрицая, что инциденты с жителями случались, приведу все-таки мнение незаинтересованной стороны — гитлеровцев. Губернатор дистрикта «Галиция» Отто Вехтер отмечал, что «банды Ковпака проводили очень умную пропаганду и в своем отношении к людям показали высокую дисциплину».
Конечно, к врагам Ковпак был беспощаден. Но упомяну и такую деталь из уже упомянутой докладной записки Шеремета Хрущеву: «В отрядах Ковпака — не пытают врагов так, как у Федорова, — раза два какой-то партизан даст по морде полицаю, пустит юшку из носа, а потом расстреляет».
При необходимости командир был готов на многое для спасения боевых побратимов. Надежда Маевская, руководившая санчастью, вспоминала такой случай. Однажды зимой соединение уходило от наседавших оккупантов. А на санях лежал тяжелораненый партизан, спасти которого могла только немедленная операция. Ковпак подошел к Маевской, спросил: «Треба операцію?». Услышав утвердительный ответ, скомандовал: «Роби!». Немедленно остановили колонну, выставили боевое охранение... Жизнь бойца была спасена.
Очень высоко ценил Ковпака другой партизанский генерал — Герой Советского Союза Михаил Наумов. В январе 1944 г. он писал Хрущеву о необходимости создать филиал УШПД непосредственно во вражеском тылу, «поставив во главе его испытанного в партизанской войне командующего, который не постеснялся бы установить жесткий контроль на месте над всеми партизанскими формированиями», а именно «...генерала Ковпака... не сомневаюсь в том, что он выведет украинских партизан из создавшегося на сегодня тупика».
Но во вражеский тыл Ковпака более не направляли. Соединение было переформировано в 1-ю Украинскую партизанскую дивизию трехполкового состава, которой присвоили имя Ковпака. Сидор Артемьевич получил вторую звезду Героя Советского Союза. Некоторые историки утверждают, будто он стал «министром обороны УССР», но это не соответствует действительности — такой должности просто не существовало.
После войны Сидор Ковпак работал в Верховном Суде УССР, потом — зампредседателя Президиума республиканского Верховного Совета, несколько созывов избирался депутатом ВС СССР. Характер «Деда» оставался таким же принципиальным. Рассказывают, что кое-кто из бывших бойцов, попав под суд, пытался воспользоваться покровительством высокопоставленного командира. На такие прошения тот ставил резолюцию: «Кара невелика, мусить відбувати».
Ковпак удостоен двух звезд Героя Советского Союза, четырех орденов Ленина, орденов Красного Знамени, Суворова I ст., Богдана Хмельницкого I ст., отмечен и иностранными наградами, среди которых чехословацкие ордена Военного креста и Белого льва, итальянская «Звезда Гарибальди», польский «Крест Грюнвальда».
После войны его именем был назван Путивльский краеведческий музей. Спадщанский лес стал заповедником им. Ковпака. Генерал до самой смерти навещал Путивль, встречался с земляками, многим помогал решать их проблемы.
Вот таким был этот далеко не простой крестьянин Сидор Ковпак, со дня рождения которого в этом году исполняется 125 лет.
источник Еженедельник 2000
Но крестьянин этот был, как и положено партизану, далеко не так прост.
читать дальшеПартизан со стажем
Даже о дате рождения Ковпака нет единого мнения. В постановлении ВР, принятом 22 мая, сказано: «26 травня 2012 року виповнюється 125 років з дня народження... Сидора Артемовича Ковпака». Во многих источниках, однако, указано 25 мая 1887 г., а в последнее время любят щеголять уточненной датой — 7 июня. А май — это, дескать, по старому стилю.
В царское еще время Сидор успел отслужить срочную в армии, позднее в Первую мировую — «за веру, царя и отечество» — был ранен не раз, награжден несколькими Георгиевскими крестами и медалями. В гражданскую воюет на стороне красных, сначала организовав и возглавив партизанский отряд, потом — в 25-й Чапаевской дивизии. С 1919 г. — коммунист.
[Пока еще не «Дед». Сидор Ковпак в 20-е годы]
После победы остался в Красной Армии. Мало кому известно, что в это время Сидор Ковпак окончил престижное военное учебное заведение — высшую тактическо-стрелковую школу комсостава РККА «Выстрел», выпускниками которой были многие видные военачальники: Василевский, Катуков, Батов и др.
Затем работал помощником военкома и военкомом в Большом Токмаке, Геническе, Павлограде, Кривом Роге. Вскоре, правда, по состоянию здоровья вынужден был уйти из армии. К началу Великой Отечественной имел воинское звание полковник запаса, о чем также мало кто осведомлен. Так что звания у них с Рудневым, полковым комиссаром, были равные.
С 30-ми годами связана еще одна засекреченная страница биографии легендарного партизанского генерала. Ковпак окончил спецшколу ОГПУ по подготовке организаторов партизанской и подпольной борьбы. Один из преподавателей, полковник Илья Старинов, основоположник минно-диверсионного дела в Красной Армии, вспоминал: «Состав был самый разнообразный. Тут одновременно были юноши и девушки, и пожилые мужчины, непригодные для военной службы... учились под псевдонимами». При этом «к командирам партизанских формирований предъявлялись более высокие требования, чем к командирам подразделений и частей Красной Армии».
Старинов также подчеркивает, что Ковпак «имел опыт партизанской войны еще с гражданской». Отмечу попутно, что и комиссар соединения, генерал-майор Руднев, окончил в свое время не только Военно-политическую академию, но и партизанскую спецшколу. Старинов, который преподавал и там, узнал его, оказавшись в соединении в качестве представителя Украинского штаба партизанского движения (УШПД).
В 1930 г. Сидор Ковпак приехал в Путивль. Вскоре возглавил районный дорожный отдел, а в 1939-м стал председателем Путивльского горисполкома. Выпускник местного педтехникума вспоминал позднее: «Нам, студентам, часто приходилось встречаться с этим невысокого роста человеком, худощавым, но удивительно подвижным. Он никогда не ездил на машине, а всегда ходил пешком... По улице шел быстро, всегда окруженный людьми... Часто наведывался и в техникум, выступал перед нами. Но вот что удивительно: он никогда не призывал нас хорошо учиться. Сидор Артемьевич твердым голосом наставлял быть здоровыми, крепкими, смелыми, любить советскую землю и народ».
В предвоенные годы с Ковпаком случилась еще одна малоизвестная история: будущего народного героя намеревались арестовать как врага этого самого народа. Но, будучи своевременно предупрежден... начальником районного отдела НКВД, сумел скрыться и благополучно дождался, пока ситуация не переменилась для него в лучшую сторону.
Темная личность?
Некий И. В. Белоус, чьи записи (их можно найти в интернете) опубликованы, в частности, во Всероссийской мемуарной библиотеке, основанной Солженицыным, не пожалел для Ковпака ни грязи, ни желчи:
«По национальности он — никто, неизвестная темная личность. Газеты называли его «украинским батькой», но он не говорил, не читал и не писал по-украински. Говорили, что он — цыган. Был безграмотен, груб, мстителен — классический тип советского активиста. Разговорная речь — газетный партийный пропагандный язык... Своего личного мнения, слога, стиля — не имел... Кроме партбилета и особого учета в НКВД, ничего не заслужил.
За несколько лет до войны возглавлял в Путивле дорожный отдел райсовета, в работе которого ничего не смыслил. Путивляне видели его больше пьяным, чем трезвым, и называли «непутевым»... всегда заросший, небритый, с гнилыми остатками зубов и в грязном заношенном костюме...».
Оставив рассуждения о национальности Ковпака, остановимся на его способностях как командира. А для объективности процитируем мнение противника. Вот что говорится о Ковпаке в одном из фашистских донесений: «...Общепризнанный среди командиров и рядовых [партизан] специалист по хождению в дальний путь. Основной вид деятельности — налеты на тыловые части и воинские учреждения, находится в постоянном движении... Комплектуется [отряд] за счет бежавших из плена и [лиц] офицерского состава, фанатиков-молодежи, оставшихся в окружении. В Москве считают его «отцом партизанского движения на Украине»... Жизнью своей он не дорожит. Сам бывает в боях и имеет подражателей из молодежи...».
Рейхсфюрер СС Гиммлер категорически требовал от эсэсовского командования на Украине, чтобы «Ковпак живым или мертвым оказался в наших руках». И «в денежном эквиваленте» оценил партизанского вожака не скупо: «За голову провідника цієї банди на прізвище Колпак, встановлено нагороду в сумі 100.000 золотих», — сообщалось в подписанной СС и полицайфюрером дистрикта «Галиция» листовке.
Григорий Балицкий, Герой Советского Союза, командир партизанского отряда им. Сталина Черниговско-Волынского соединения, в дневнике охарактеризовал его так: «Сам Колпак редкозубый, хитрый и шутник, похож на цыгана. Колпак — подлинный герой, народный рыцарь» .
Украинский писатель Николай Шеремет, несколько месяцев в 1942—1943 гг. проведший в партизанских отрядах, в докладной записке на имя первого секретаря ЦК КП(б)У Никиты Хрущева сообщал: «Почти легендарной славой на Украине сейчас пользуется Герой Советского Союза тов. Ковпак С. А. Его любят и уважают партизаны и население, ненавидят враги. Скромный и простой в быте, ласковый, а когда нужно суровый, блестящий партизанский тактик и военачальник» .
Будучи вызван в Москву на совещание партизанских командиров, Ковпак и в кабинете Сталина встретил старого знакомого. А оказался им не кто иной, как главком партизанского движения, маршал Советского Союза Ворошилов — с ним Сидору Артемьевичу доводилось встречаться в гражданскую.
Пребывание Ковпака в столице ознаменовалось еще одним организованным им «рейдом» — так сказать, «кремлевским». Как-то партизанские вожаки засиделись допоздна в Кремле, наступил комендантский час, а пропусков для них, как оказалось, не выписали. Собирались уже там и заночевать. Но тут Сидор Артемьевич, резонно заметив, что во вражеском-то тылу никто из них с пропуском не ходит, изложил свой план. Поскольку все командиры получили военную форму с соответствующими знаками различия, они построились в колонну, а самого представительного «назначили» командиром. Расчет был на то, что пропуска проверяют у одиночек, а организованно движущееся подразделение ни у кого подозрения не вызовет. Так и случилось: партизан беспрепятственно выпустили из Кремля! И уж тем более ни разу не останавливал патруль на городских улицах.
Финал этой истории вполне предсказуем: Сталин узнав о «рейде» по ночной столице, пришел в ярость: «Выпустили из Кремля подразделение без пропуска? А завтра что — впустят?!». Меры были приняты незамедлительно... Впрочем, это тоже пошло на пользу делу, став своего рода экзаменом на бдительность для охраны.
Снимок на память. Ковпак и знаменитый снайпер Людмила Павличенко
Мой комиссар — не доярка!»
Конечно, характер у «Деда» был, мягко говоря, не сахар. Агент НКВД «Кармен», работавший в соединении, докладывал: «Коваля («Коваль» — партизанский псевдоним Ковпака. — Авт.) все боятся как огня — потому что как выпьет, так может кого угодно отхлестать плеткой». Той же нагайкой «Дед» и с пьянством боролся. Как докладывал Тимофею Строкачу, начальнику УШПД, политрук одной из опергрупп Минаев, «т. Ковпак плеткой как втянет разочка два-три, так и хмель проходит, поэтому случаи пьянки стали реже». Да и без этого орудия обходился: «Бьет морды бойцам до настоящего времени. 22.ІІІ. искал кучера штаба по имени Васька, с палкой, чтобы побить, но тот скрылся. 10.IV. избил радиотехника Карасева, 9.IV. угрожал расстрелом метеорологу Кох[у]».
Очень колоритные детали содержит отчет капитана госбезопасности Якова Короткова, направленного в соединение на должность заместителя Ковпака по разведке. «Ко мне подошли Ковпак и его зам. по хозчасти Павловский. Ковпак только ругался, а Павловский высказался: «У нас тут были майоры, капитаны, лейтенанты командирами. Мы их снимали, переводили в бойцы и расстреливали. А что тебя прислали?» Должность зама по разведке уже была занята Вершигорой, и менять его Ковпак не собирался. Капитана же распорядился зачислить рядовым бойцом. И, как констатировал Коротков, «на этом день... был закончен, если не считать, что Ковпак несколько раз послал меня к... матери».
Обнаружив среди доставленного груза вместо долгожданных взрывчатки и боеприпасов пропагандистские пакеты «Молодому партизану», Сидор Артемьевич приказал отправить их обратно, с надписью: «Молодому партизану Строкачу от старых партизан». При этом он, «употребляя самые что ни на есть похабные слова в присутствии бойцов и хозяев дома, где помещается штаб, высказывал свое негодование к Украинскому штабу партизанского движения и к... руководителю штаба» .
По отзыву младшего лейтенанта Галины Бабий, которая была в соединении радисткой, «Ковпак всегда обзывает всех дураками и ругает и, по-моему, думает, что... только он на что-нибудь способен, а больше никто ничего не понимает. Его очень трудно понять и трудно с ним о чем-либо поговорить, ничего не хочет понимать и если настоит на чем-либо — прав, или неправ — будет ругаться и спорить до истерики».
Но не стоит забывать, что крутой нрав партизанский генерал демонстрировал не только подчиненным. Когда Семена Руднева наградили сугубо «гражданским» орденом «Знак Почета», Ковпак примчался к радистам и тут же распорядился отправить на «Большую землю» телеграмму: «Мой комиссар — не доярка!». Адресовалось послание... Сталину. Но радисты передать его не решились.
К «органам» у «Деда» отношение было тоже своеобразное. Так, в одной из радиограмм «Кортнева» в 1943-м сообщалось, что он заявил: «Когда я был на приеме у тов. Сталина, он мне прямо сказал — если будут присылать к Вам НКВДистов... то гоните их оттуда, им делать там нечего». Сидор Артемьевич не прочь был для пользы дела козырнуть личным знакомством с Верховным. Например, упрекая УШПД опять-таки за малое количество взрывчатки, он писал Строкачу: «Есть сомнения, вы не информировали товарища Сталина. Вынужден рапортовать товарищу Сталину через радиостанцию Наркомата внутренних дел».
Постепенно у командования накопилось много претензий к слишком самостоятельному партизанскому генералу. Жалоб и доносов на него приходила уйма. Когда накопилась гора компромата, поступила команда прибыть в Москву. Но из соединения ответили: «Вылет Ковпака считаем нецелесообразным».
Вместо того чтобы прибыть в столицу, он повел соединение в очередной рейд — Карпатский. Об этом рейде сейчас тоже пишут много, разнообразно и противоречиво, силясь доказать, что направляли ковпаковцев в Карпаты для борьбы с УПА, а не с нацистами, и что во время рейда партизаны жестоко относились к местному населению. Не отрицая, что инциденты с жителями случались, приведу все-таки мнение незаинтересованной стороны — гитлеровцев. Губернатор дистрикта «Галиция» Отто Вехтер отмечал, что «банды Ковпака проводили очень умную пропаганду и в своем отношении к людям показали высокую дисциплину».
Конечно, к врагам Ковпак был беспощаден. Но упомяну и такую деталь из уже упомянутой докладной записки Шеремета Хрущеву: «В отрядах Ковпака — не пытают врагов так, как у Федорова, — раза два какой-то партизан даст по морде полицаю, пустит юшку из носа, а потом расстреляет».
При необходимости командир был готов на многое для спасения боевых побратимов. Надежда Маевская, руководившая санчастью, вспоминала такой случай. Однажды зимой соединение уходило от наседавших оккупантов. А на санях лежал тяжелораненый партизан, спасти которого могла только немедленная операция. Ковпак подошел к Маевской, спросил: «Треба операцію?». Услышав утвердительный ответ, скомандовал: «Роби!». Немедленно остановили колонну, выставили боевое охранение... Жизнь бойца была спасена.
Очень высоко ценил Ковпака другой партизанский генерал — Герой Советского Союза Михаил Наумов. В январе 1944 г. он писал Хрущеву о необходимости создать филиал УШПД непосредственно во вражеском тылу, «поставив во главе его испытанного в партизанской войне командующего, который не постеснялся бы установить жесткий контроль на месте над всеми партизанскими формированиями», а именно «...генерала Ковпака... не сомневаюсь в том, что он выведет украинских партизан из создавшегося на сегодня тупика».
Но во вражеский тыл Ковпака более не направляли. Соединение было переформировано в 1-ю Украинскую партизанскую дивизию трехполкового состава, которой присвоили имя Ковпака. Сидор Артемьевич получил вторую звезду Героя Советского Союза. Некоторые историки утверждают, будто он стал «министром обороны УССР», но это не соответствует действительности — такой должности просто не существовало.
После войны Сидор Ковпак работал в Верховном Суде УССР, потом — зампредседателя Президиума республиканского Верховного Совета, несколько созывов избирался депутатом ВС СССР. Характер «Деда» оставался таким же принципиальным. Рассказывают, что кое-кто из бывших бойцов, попав под суд, пытался воспользоваться покровительством высокопоставленного командира. На такие прошения тот ставил резолюцию: «Кара невелика, мусить відбувати».
Ковпак удостоен двух звезд Героя Советского Союза, четырех орденов Ленина, орденов Красного Знамени, Суворова I ст., Богдана Хмельницкого I ст., отмечен и иностранными наградами, среди которых чехословацкие ордена Военного креста и Белого льва, итальянская «Звезда Гарибальди», польский «Крест Грюнвальда».
После войны его именем был назван Путивльский краеведческий музей. Спадщанский лес стал заповедником им. Ковпака. Генерал до самой смерти навещал Путивль, встречался с земляками, многим помогал решать их проблемы.
Вот таким был этот далеко не простой крестьянин Сидор Ковпак, со дня рождения которого в этом году исполняется 125 лет.
источник Еженедельник 2000
-
-
19.07.2012 в 19:58я, к сожалению, не всегда успеваю добавить сюда что-то новое, так что буду крайне благодарен за пополнение)